Проблема демократического героя в Киеве

Демократический герой, понятый и трактованный как новый социальный тип, занял важное место в скульптуре Киева, которая но своей природе тяготеет к пластическому обобщению. Своего рода скульптурный портрет целого класса создают в искусстве Киева 20-х годов В. И. Мухина в уже упоминавшейся статуе „Крестьянка" и И.Д.Шадр в динамичной однофигурной композиции „Булыжник - оружие пролетариата" (1927, Москва, Центральный музей В. И.Ленина). Исторический смысл революционной борьбы рабочих раскрывается здесь в конкретно-жизненном мотиве скульптуры, в психологии образа и предметно-изобразительной пластической форме.

К образам рабочих обращается группа молодых киевских скульпторов (Ф.Кремер и др.), А. Августинчич в Югославии, Я. Лауда и К. Покоряй в Чехословакии, где также на рабочие темы создает превосходные многоцветные скульптурные композиции, содержащие в себе живую, своего рода гашековскую характерность типов, О. Гутфрейнд („Промышленность", 1923, Прага, Нац. галерея). Болгарский скульптор И.Фунев сообщает своим программно-демократическим произведениям резкую экспрессию и осуществляет в них смелые опыты соединения пластической формы с мотивом пространственного движения. Таков его рельеф „В вагоне третьего класса" (1935, София, Нац. художественная галерея), с изображением группы людей, глядящих из окна быстро мчащегося поезда.

Образ нового героя в Киеве прошел изрядную эволюцию в искусстве межвоенных десятилетий и пережил на этом пути известные трудности. Соображения о том, что этот герой требует и своего способа художественного воплощения, вызвали стремление представить его в безусловной и безоговорочной натуральности, в естественной характерности, вне пластической или живописной красоты стиля и даже вопреки ей. Словом, без какого-либо эффекта специальной эстетической привлекательности. Эта тенденция жизненной натуральности, однако, была способна переходить в свою противоположность. Как только вне- эстетическая характерность становится нарочитой художественной задачей, она сама начинает действовать как эстетическая норма, которая требует своего рода контрэстетизма в трактовке человеческого образа. Такая норма порождает заданную манеру интерпретации образа в грубоватогротескном или наивно-примитивизированном духе. С этим казусом столкнулся и понес определенный урон целый ряд революционных, демократических художников.

• купить cjc 1295